Название: Не рожденный
Фендом: Death Note
Автор:L
Жанр: мысли и рассуждение
Герои: Би, Л
Рейтинг:нет
Пейринг: почти нет ток не взаимная привязанность
Предупреждение:да собственно нет ни каких, кроме того, чтоя писал это ночью и в явном бреду с температуркой...
                                                                        Не рожденный

Но если ты его встретишь, ты не узнаешь его сейчас.
Но если он тебя встретит, он узнает тебя сейчас.
(из песни Старый музыкант)

Вы когда-нибудь шли по улице и придумывали стихотворение или песню прямо на ходу? Если ответ положительный, то вы без труда и с полнейшим участием поймете мое вступление и его необходимость в этом небольшой произведении. Когда мы спешим на работу или просто прогуливаемся с коляской по парку, разумеется, не по тому, о котором пойдет речь в моем рассказе, мы невольно придумываем различные сюжеты. Описываем проходящих мимо людей, причем так живописно, как порой не сможет написать ни один профессиональный писатель. Иногда мы непроизвольно создаем такие рассказы, которые могут прийти в голову лишь, когда мы бежим за уезжающим автобусом или маршруткой. Иногда мы специально придумываем нелепые четверостишия, чтобы как-то занять себя во время долгой и утомительной дороги. И нам сначала, даже в голову не приходит, что если бы мы написали их на бумаги, то явно бы уж стали известны, пусть и в небольших кругах. И вот, однажды, нас осеняет, что мы придумали. Что-то действительно стоящее. Мы бегом возвращаемся домой, игнорируя при этом все дела, из-за которых мы, собственно говоря, и вышли на улицу. Но поздно. Вдохновение проходит. И сколько мы не пытаемся вспомнить хоть слово из того, что только что сами придумали, ничего не выходит. Уже далеко за полночь, мы все-таки осознаем, что у нас ничего не выйдет. Когда со мной это произошло, я так расстроился, что решил написать об этом. Написать о том, что было бы если бы я однажды подслушал мысли одного двадцатилетнего парня, который рос в приюте и получил там кличку Не  Рожденный. 

Небо покрывалось рваными клочками темных туч, которые простые люди называют грозовыми. Но кому это интересно? Кому интересно то, что дождь льет уже около четырех дней. Кому интересно то, что я стою в этом чертовом парке уже 2 дня. Я ничего не ем и не пью, не считая, конечно, кофе с большим количеством сахара. Порой мне кажется, что я даже не двигаюсь. Все мои мышцы сосредоточены до предела на одной точке. На одной единственной точке. Дорожке, ведущей из города в этот заброшенный закуток. Этот парк был когда-то обнесен железным забором, на котором красовалась табличка: Добро пожаловать. Это было еще в те времена, когда этот парк изобиловал деревьями и, разумеется, другими растениями подобного рода. Днем здесь гуляли женщины с колясками, их дети и мало ли кто еще…Днем я здесь никогда не бывал. Я приходил в этот самый парк, когда-то очень давно, пожалуй, я не появлялся здесь уже около двух лет. Но тогда все было по-другому. Однажды я шел по улице, при таком же проливном дожде, который льет сейчас. Но у меня не было никакой цели идти в этот самый парк. Честно говоря, я просто пришел поглазеть на новую постройку. С первого взгляда, это местечко абсолютно не впечатлило меня, впрочем, чего и следовало ожидать. Если моя последняя фраза кажется кому-то непонятной, то я поясню. Обычно, я самый равнодушный и хладнокровный человек на свете и вывести меня из этого состояния могут лишь три вещи. Какие? Не стоит забегать вперед. На лавочке сидели девушка с парнем. Они мило беседовали и распивали пиво. Они еще не были пьяны, но трезвыми их назвать было нельзя. Я никогда особо не заморачивался над своими действиями. Абсолютно бездумно и бесцельно я опустился на скамеечку и стал размышлять. О чем? Я уже не помню... Помню лишь, что эта девушка подошла ко мне и представилась. Она сказала, что ее зовут Джейн, и улыбнулась. После этого она и стала рассказывать, как она несчастлива и что-то про то, что ее жизнь сложилась не так, как она хотела и про то, что она вовсе не любит пить алкоголь. Но тут к нам подошел ее знакомый, и она вмиг стихла. Между ними произошла какая-то очень уж наигранная ссора, видимо из-за алкоголя они уже ничего толком не соображали. Тогда девушка подошла ко мне вплотную и спросила, почему я так странно сижу. Но я не хотел ей отвечать, поэтому я просто промолчал. Это мое действие, а точнее, полное бездействие, всегда имело ошеломляющий успех. Люди начинали выходить из себя, у них чуть ли уже не шла пена из-за рта. Как это я посмел не ответить им. Полнейший эгоизм. Я никогда не страдал манией величия, потому что, я знал, что есть человек на свете, который в тысячу раз лучше меня. Целью моей жизни не было превзойти тебя, лишь стать твоей тенью. Но в точности такой же. Твоей идеальной копией. Со всеми твоими привычками и манерами поведения. Я это ты. Но ты это не я. Ты лучше. Возможно, тогда, сидя на той же лавочке, на которой я сижу теперь, я думал именно об этом.  Я вообще часто возвращаюсь к таким мыслям. Ты меня поймешь, а поймут ли остальные. Разве это важно? Разозленный парень подошел ко мне. Слишком близко подошел. Один удар ножом. Второй удар ножом. И вот я начал приходить сюда снова и снова. Почти каждую ночь. Привычка. Я садился на эту скамеечку снова и снова. Я думал, о том, о чем думаю сейчас. И ждал…Спокойно и терпеливо ждал группки людей, которых не остановит надпись: Вход запрещен. Подростков, которых не остановит колючая проволока, которой обнесли парк из-за моего невидимого присутствия. Тех самых людей, которые не понимали, что три охранника, стоящие около моего логова, стоят здесь не просто так. Я ждал их хладнокровно и без особого энтузиазма. Но когда они приходили, я оживал. В моей памяти сразу возникали образы моих первых жертв. Пьяные парень и девушка, которые хотели вскоре пожениться, по крайней мере, как рассказывала девушка. Они перешли черту, но вместе с ними ее перешел и я. Джейн так хотела развеселить меня. У тебя это получилось, милочка! Я помню тебя. Каждую черту твоего лица. Моя лучшая жертва. Твой образ хранится в моей голове, и по сей день. Ты думаешь, я не помню твою бледную кожу, украшенную пьяным румянцем. Ты думаешь, я забыл,  твои белокурые волосы, уложенные в какую-то замысловатую прическу. Ты думаешь, я мог забыть, твои ярко-голубые выразительные глаза. Твои тонкие черты лица, чудесную форму твоего тела. Ты права, я бы даже не обратил бы на тебя внимания, если бы ты не умерла от моего ножа. Я рассек твое изящное туловище, твои руки, покрытые какими-то узорами в стиле движения Хиппи. Первая вещь, которую я чувствую так сильно, что мурашки бегут по телу, это убийство. Я начал приходить в этот парк регулярно. Я чувствовал себя все лучше. Мне становилось невыносимо радостно и вместе с тем невыносимо больно. Не потому что я убивал людей, а потому что ты не убивал их. Ты всегда был справедливым и рассудительным гением. Ты мог все, лишь потому, что это был ты. Я знал, что мне никогда не стать таким, как ты. Но все же я всегда хранил в сердце пусть маленькую, пусть призрачную надежду, что ты придешь. И поэтому я решил избавиться от своего жестокого поведения. Но было уже поздно. Как бы я ни пытался справиться с собой, я видел перед собой образ Джейн, и мне хотелось продолжить. Удар. Удар. Удар. Я самый счастливый человек на свете! Я ничтожество! Вскоре, находиться в парке стало небезопасно, и я переехал жить в полу заброшенный городок. Все свое свободное и несвободное время я посвящал тому, что придумывал такое убийство, которое заставит тебя обратить на меня внимание. И вот сейчас, спустя два года, я стою здесь и думаю, когда же ты придешь. Я не могу терпеть это напряжение, поэтому изредка, я грызу ногти. Но только на больших пальцах, потому что так делаешь ты. Ты самый известный детектив, а я даже не знаю твоего настоящего имени. Но я и своего не знаю. Я рос в детском приюте. Как меня там называли в раннем детстве, я уже не помню. Но позже мне дали кличку Не рожденный. Я не знаю почему, но вскоре она прижилась, и все стали меня так называть. Возможно, в этом есть какой-то иной смысл, но я всегда толковал ее так. Я не был рожден таким как ты, но когда-нибудь я стану тобой. А пока я всего лишь зародыш будущей жизни. Стоит ли уточнять, что я никогда не видел тебя вживую. Никогда не общался с тобой. Если бы ты прошел по улице, ты бы даже не заметил меня. Твой проницательный взгляд не смог бы сфокусироваться над не рожденным зародышем. Я стану твоей тенью. Уже очень скоро. Но пока я всего лишь никто. Размышляя подобным образом, я не замечаю, как проходит час. Другой. Третий. Тебя все нет. Но я уже слышу сирены милицейский машин. Скоро меня арестуют. Скоро придешь ты. Теперь ты обратишь на меня внимание, возненавидишь меня. А я буду твоей копией. Только очень некачественной и искаженной. Дождь струится по моим черным волосам, ровно такой же длины, как у тебя. Мои карие глаза вновь наливаются красным цветом. Мне больше не нужно жертв, потому что прямо у моих ног валяются двадцать, расчлененных человек. Они гниют, потому что ты опаздываешь. Но я понимаю, ты ведь очень занят. Ты не такой, как я, у тебя много дел. Скорее. Я не в силах больше ждать. Все разрушающая боль рвется наружу. Все то, что я ждал двадцать с лишним лет, произойдет сейчас. Мгновение. И я убит. Убит на месте. Но это мгновение я не забуду уже никогда. Ты же поможешь мне родиться? И вот полицейские машины окружают меня, и кто-то из самых агрессивных стражей порядка орет что есть мочи, пытаясь перекричать шум разбушевавшейся грозы: Сдавайтесь! Бросайте оружие! Не с места, иначе мы будем стрелять! Я спокойно сижу на желтой лавочке, мои ноги согнуты в коленях, а мой большой палец весь изгрызен. Я смотрю на них холодным, но проницательным взглядом. Я не шевелюсь. Еще немного, и я стану тобой. Еще чуть-чуть. В затуманенном  сознании резко выделяется твой спокойный и мягкий голос. Прекратите - говоришь ты. И они останавливаются. Ты медленно подходишь ко мне, перешагивая через жалкие трупы, оставленные мной на память человечеству. Ты садишься рядом со мной, чтобы восстановить зрительный контакт. Я начинаю рождаться. Уже видна моя маленькая голова. Мокрая от дождя и черная, от волос. Ты серьезно смотришь на меня. Шея прорезается наружу. Я весь в слизи твоих строгих и ярко-карих глаз. Твои губы открываются, для того, чтобы сказать одну единственную фразу. – Не рожденный, зачем? Но в эту фразу вложено столько смысла, столько чувств, что я сразу понимаю, что ты тоже знал меня. Да, ты знал, что где-то очень далеко живет твоя копия, которая готова на все ради встречи с тобой. Мы знали друг-друга лучше. Чем знают друг-друг однояйцовые близнецы. Но мы не были одним целым. Я был некем. Но вот я родился на свет. Осталось лишь последнее действие. Это дожжен сделать ты. Только ты. Больше я никому не позволю дотронуться до себя. Всю свою жизнь я разговаривал лишь сам с собой и не позволял никому до себя прикасаться лишь потому, что знал, что я увижу тебя. И вот я рожден, но для того, чтобы стать твоей тенью, ты должен разрезать последнюю часть, связывающую нас с тобой. – Разрежь пуповину. Ты непонимающе смотришь на меня, а я протягиваю тебе нож. – Я не убийца, -холодно произносишь ты. – Арестовать,…но ты не успеваешь Ты отклоняешься в бок и падаешь на землю. Теперь мы так похожи. Оба высокого роста. Оба слишком худые и сгорбленные. Оба в ярко-синих джинсах и белых кофтах с небольшим вырезом. Оба опустошенно смотрим вперед. Оба в моей крови. Различие лишь в том, что я не настоящий. Вторая вещь, которая могла вывести меня из себя, было известие о твоем очередном успехе в раскрывании сложнейшего дела. А третью я так и не успел понять.…  Потому что ты пришел слишком поздно. – Зачем? Уже тише повторяешь ты. Но я ничего не отвечаю, я лишь слегка улыбаюсь, в точности так, как это делаешь ты. Но ты не улыбаешься мне в ответ. Я стал твоей копией. Полной копией тебя. Джейн, милочка, жди  я иду к тебе.
Это была последняя мысль, которая пронеслась у него в голове, перед тем, как он умер. С тех пор прошло уже много лет. Но, проходя мимо какого-то старого кладбища, находящегося рядом с моим домом, я все еще иногда могу различить стройную высокую фигуру черноволосого парня. Он сидит, согнув колени и склонив голову перед могильным памятником такого же черноволосого высокого парня, как и он сам. Они очень схожи, хоть и не являются братьями. Различие лишь в одном: на фотографии, изображенной  на могиле, у парня красные глаза.

А теперь представьте, что его мысли не были прослушаны мной и так и остались лежать в его голове. Теперь уже мертвой. Может, вы осмелитесь сказать, что вам в принципе все равно. Этот человек убийца или, в конце концов, просто сумасшедший. Зачем нам нужно вникать в его мысли? Что бы стать такими же? И тогда я вам отвечу. Нет, ничего ценнее, чем человеческие мысли, так и не воспроизведенные  на бумаге. Если бы я мог что-то создать в своей жизни, то мой выбор остановился бы на приборе записи своих или чужих мыслей. В любой момент, где бы мы ни находились, мы могли бы сочинять рассказы или описывать реальные события так остро и прочувствованно, как никогда не смогли бы написать, сидя на деревянном стуле за белоснежным чистым листком бумаги. Поверьте, ни один даже самый почитаемый вами писатель не смог бы выразить мысль лучше моего героя. Жаль, что я не воспроизвел его речь в точности, ведь половину я тут же забыл.